Вий
Бурсаки, ушли на хутора.
В пути искали провианты,
И в песнях проявлялись их таланты.
Заплутали трое бурсаков,
Философ, ритор, богослов.
Блуждали в поисках еды,
А степь, скрывала их следы.
С градом Киевом простились,
Сбились ночью с верного пути.
Их дороги расходились,
А обратный путь им не найти.
Затянуло мглою степи,
Тучи застелили небеса.
Всюду расстелились тени,
Ночью ждут их чудеса.
Вышли к хутору чужому,
К месту дальнему, глухому.
Там старуха приютила,
И ночлег им разделила.
Плясуна, философа Хому,
Повела с собой во тьму.
Он, в хлеву заночевал,
Голод спать ему мешал.
Дверь скрипучи отворилась,
И старуха в хлев ввалилась.
С прытью кошки залетела,
На спине Хомы присела.
Он, летел неистовым конём,
Рада ведьма и сидит на нём.
Бьёт его метлою по бокам,
Тёмной ночью мчатся к облакам.
И вот земли опору ощутив,
Он, скинул с плеч её долой.
На спину ведьмы он вскочил,
Вцепился с силой удалой.
Со страхом колотил поленом.
Ведьма измоталась второпях.
Осталась юность в теле тленном
И мёртвою легла в глухих степях.
Хоме, три ночи выпали на долю,
В церкви дочку сотника отпеть.
И исполнив, ведьмы злую волю,
Вслед за нею быстро умереть.
Луна на небосклон взошла,
Свет тускло озаряли свечи.
В гробу девица хороша,
И ждёт прощальной речи.
Он, очертил круги у алтаря,
Читал страницы Псалтыря.
А панночка в гробу кружила,
И над Хомою ворожила.
К утру, лишь протянула руки,
И тусклый свет свечей потух.
А со двора, раздались звуки,
Вскричал пронзительно петух.
Нечисть быстро с прытью унеслась,
В чёрный гроб девица улеглась.
Ждёт Хому другая ночь,
Он в поля бежать не прочь.
В бескрайние поля и дали,
Развеет ветер там печали.
А день поспешно вечереет,
И долгий путь надежды греет.
Вот пришла вторая ночь,
Объяла церковь тишина.
И вновь в гробу кружит она,
Несёт заклятия слова.
Стучала нечисть в окна, рамы,
Их крылья бились о стекло.
В душе Хомы остались раны.
И время быстро истекло.
К утру, со светом утренней зари,
Она, философа собою извела.
Кричали громко где-то петухи,
И за чертою круга, снова не нашла.
Хома покрылся сединой,
С надеждой ожидал покой.
Последней ночью похмелился,
И в центре круга вновь молился.
Ослепла юная девица,
И просит Вия привести.
В темноте кривые лица,
И ему беды не отвести.
А нечисть снова очумела,
Раздался рядом волчий вой.
Ползла она со стен и пола,
Хома принял последний бой.
Чёрной ратью налетели,
Стены церкви заскрипели.
Вий явился вслед за ними,
С веками поросшими, густыми.
Вот подняли Вию веки,
Не забыть Хоме во веки.
Посмотрел разок в глаза,
И с душою пала горькая слеза.
Свет его души совсем потух,
И ещё раз прокричал петух.
Нечисть в окна, двери понесло,
Но увязли духи в них назло.
О Хоме ходили слухи,
Будто бы сожрали духи.
Ведьма душу заточила,
Свет души его пленила.
И стоит, заброшена церквушка,
Где-то там лежит старушка.
Поросла снаружи бурьяном,
Из былин в угаре пьяном и дурном.
А.С. Иванов 04 ноября 2025 г. ©
«Вий» повесть Николая Васильевича Гоголя – 1833г.
© Алексей Иванов, Дом Поэта, 05.11.2025
Свидетельство о публикации: C-TJ № 379464074
Нравится | 0
Cупер | 0
Шедевр | 0
